Новотроицкие металлурги в День защитника Отечества поделились воспоминаниями о срочной службе

Срочная служба — уникальный опыт в жизни мужчины. В День защитника Отечества металлурги поделились воспоминаниями о школе мужества.

Без Джульбарса и засад

Начальник лаборатории релейной защиты и высоковольтных испытаний ЦЭТЛ Уральской Стали Роман Тарасов служил в пограничных войсках.

— Не ждите от меня захватывающих историй о том, как среди ночи заставу подняли в ружьё из-за шпионов, наследивших на контрольно-следовой полосе, — смеётся Роман. — Не сидел я и с собакой в засаде. В моей воинской части и собаки-то ни одной не было — парадоксальный факт для нашего стереотипа о погранвойсках. Так что почти никакой романтики, кроме дивных пейзажей. Впрочем, если в молодости были сожаления, что служба прошла буднично, то с возрастом их не осталось. Кто-то должен был обеспечивать качественную и бесперебойную связь штаба округа со всеми заставами. И эта задача выпала мне.

Встречай, Кавказ!

— Я не делил рода войск на более и менее престижные, — вспоминает Тарасов момент получения повестки из военкомата зимой 1993 года. — Известие о том, что стану пограничником, воспринял спокойно. Физически я был неплохо готов к службе благодаря пяти годам в легкоатлетической секции у тренера Владимира Шакко. Да и физкультуру в моей школе № 6 отлично преподавали.

Несколько дней на сборном пункте погранвойск Кавказского особого пограничного округа в городе Кропоткине Краснодарского края — и Тарасова перевели в Железноводск (а это уже Ставропольский край), где он и провёл полтора года службы.

— Полгода в сержантской учебке связи — срок немалый, чтобы командиры разглядели в новобранце сильные стороны. Какие резоны были поместить вас поближе к технике и подальше от заставы?

— Я технарь по складу ума, неплохо разбираюсь в прикладной математике, так что всё неслучайно, — отвечает Роман. — К тому же, «корочка» электрика у меня была: спасибо межшкольному учебно-производственному комбинату.

Он скромно умалчивает: командование ценило его как специалиста. Когда в конце декабря 1994 года началась первая чеченская война, многие сослуживцы Романа хотя бы раз побывали там в командировках. А старшего сержанта Тарасова, одного из немногих, несмотря на желание, так и не решились отпустить: когда в паре сотен километров гремит война и под угрозой территориальная целостность России, в штабе Кавказского особого пограничного округа был нужен профессионал, способный устранить любой брак связи.

Где же вы теперь?..

На службе земляк — это почти родственник. Каждый скучает по дому, и когда рядом есть человек, который дышал с тобой одним воздухом, это неизбежно сближает.

— Конечно, первым делом ищешь земляков, и когда находишь — это праздник, — согласен Тарасов. — В моём отделении один земляк был, когда я пришёл в часть, и один — когда уходил на дембель. Фамилию старослужащего уж не вспомнить: всё-таки почти тридцать лет прошло, да и уволили его досрочно из-за рождения дочери. А вот с молодым земляком Тимофеем Медведевым мы общались целый год, так что успели подружиться. Я тогда искренне сочувствовал его призыву: вместо полутора лет, как мне, пацанам пришлось служить два. Потом пересекались на комбинате в 90-е, куда он тоже после службы пришёл работать. А дальше жизнь нас разбросала… Впрочем, в наш век соцсетей и мессенджеров человек не может просто пропасть. Так что, Тимофей, если читаешь эти строки — отзовись, нам есть что вспомнить!

Связь времён

У пограничников есть свой праздник — 28 мая. И он для них важен не меньше Дня защитника Отечества.

— Если день выходной и погода хорошая, всей семьёй идём гулять. Само собой, я — в зелёной фуражке, — отвечает Тарасов. — Мой праздник — хороший повод рассказать сыну о службе. Его до сих пор удивляет аббревиатура «КГБ» в моём военном билете. Для своих девяти лет он неплохо знает историю Отечества и не понимает: почему КГБ, если в 1993 году СССР как государства уже не было. Меня, кстати, многое устраивает из советского наследства в наших Вооружённых силах. Допустим, доставшийся нам от дедов и отцов демократизм армейского обращения «товарищ…». К «господину» душа не лежит…

Окончить такую школу заочно? Не считается! Полтора года были настолько полезными, что я бы назвал это не школой жизни, а университетом. Во-первых, я здорово поднаторел в устройстве проводных и беспроводных средств связи. Во-вторых, выработал командный голос: плац—лучшее место для этого, а офицеры часто поручали мне вести строевую подготовку. И первые навыки руководящей работы я получил тоже в армии. Кстати, в оперативном подчинении у меня сейчас, в ЦЭТЛ, примерно такое же число специалистов, как тогда, в погранвойсках.

Стражи неба

Служивший в войсках противовоздушной обороны (ПВО) начальник ЦТОиР агломерационного цеха Уральской Стали Вадим Савилов пережил за два армейских года немало приключений.

Шёл в армию — пришёл в Орду

Курс молодого бойца Вадим прошёл в Липецкой области, в старинном городе Ельце, который на год старше Москвы: первое упоминание в летописи — 1146 год. Для празднования 850-летия Ельца организаторам и понадобился личный состав учебки ПВО. Посвятили юбилейное театрализованное представление защите Ельца от вражеского нашествия.

— С «Мосфильма» привезли костюмы монгольских воинов и нас, молодых солдат, превратили в полчища хана Батыя. Вся остальная массовка тоже состояла из непрофессиональных актёров, — вспоминает Савилов. — Реконструкция вышла очень атмосферной, точной в деталях. Ельчане и гости города были довольны.

Познав азы воинской службы, в декабре 1996 года Вадим прибыл к месту постоянной дислокации — в Мурманскую область.

— Не забуду первое впечатление от нашего дивизиона ПВО, в простонародье — просто «точки», — с улыбкой вспоминает Савилов. — Ночью прошёл сильный снегопад. После него в любой войсковой части утро начинается с очистки плаца, дорожек, проездов.

«Ну, вот и прибыли», — сказал сопровождающий, обведя рукой ровное белое пространство впереди.

«А где казарма, столовая, клуб?» — недоумевало молодое пополнение.

Оказалось, после расчистки плаца получившийся снежный бруствер заслонил все постройки в части — они были одноэтажными. К тому же, стояла полярная ночь, и даже в полдень были полусумерки. По словам бывшего ракетчика, снегопад в тех местах — ещё полбеды. А вот если снег с ветром (что из-за близости моря бывает нередко) — жди сложностей.

— Особенно запомнилась одна из них, — продолжает Вадим рассказ о своих армейских приключениях. — Шквальный ветер оборвал линии электропередач, дивизион обесточен, все помещения погрузились во тьму. Более того, на «точке» погасли экраны наблюдения за воздушным пространством побережья, а это уже ЧП. Командир кричал в телефон, используя не только парламентские выражения, чтобы мы мчались к дизелям и включали резервные генераторы. И мы пошли выяснять, кто сильнее — человек с лопатой или стихия. Заваленный вход зарастал снегом едва ли не быстрее, чем насыпало нового. Но четыре генератора запустили довольно быстро.

«Почему до сих пор не включён пятый?» — кричал комбат, не скупясь на характеристики, самой лестной из которых была «беременные черепахи».

«Туда побежал Топоров», — доложили мы и вдвоём кинулись на поиски самого миниатюрного бойца нашей части.

Толя Топоров из Самары был всего-то 149 сантиметров ростом. Ему даже пришлось в военкомате настаивать, чтобы призвали — не брали из-за роста.

— Прибежали к дальнему боксу (его построили подальше от радара, чтобы не подвергать солдата-дизелиста микроволновому излучению), в луче карманных фонариков увидели два торчащих из сугроба сапога. Ноги активно дрыгались, значит, Топорёнка, как ласково называли его между собой, не завалило. В темноте Толя не сбился с маршрута — вышел точно к двери бокса, но снегу намело столько, что, прикинув обстановку, он решил не копать, а рыть проход. Топорёнок уже вырыл небольшой туннель, когда мы вытянули его оттуда. «Отстаньте, не мешайте выполнять приказ!» — отбивался он.

Общими усилиями пробились к пятому генератору — электроснабжение дивизиона было восстановлено. И вовремя. На оживших локаторах со стороны Баренцева моря обнаружилась цель: пользуясь непогодой, чужой самолёт-разведчик барражировал на границе нашего воздушного пространства: то пересечёт её, то уйдёт обратно. Кстати, довольно обычная ситуация для конца 90-х. Если кому-то кажется, будто это было спокойное время в наших отношениях с соседями, он сильно ошибается.

Опасный гость

Дивизион, где служил Вадим Савилов, располагался в глухой местности, да к тому же среди военного городка. Незаметно к ракетной точке не подберёшься. Поэтому личный состав даже в караул не ходил. Впрочем, без непрошенных гостей не обошлось.

— Однажды зимним вечером, — вспоминает Савилов, — солдат, выходивший во двор, где располагались деревянные удобства, как-то странно быстро вернулся в казарму и тихо сказал: «Ребята, там миша». «Белый?» — почему-то сразу спросили мы, хотя были в 200 километрах от моря. «Неееее, бурый... И огромный!» Мы выглянули в окно и в свете прожектора увидели медведя, который сидел посреди плаца.

— Вам, командиру стрелкового отделения, вряд ли было особенно страшно, есть же оружие.

— …которое, если ты не в наряде, закрыто в оружейке. Пришлось дежурному офицеру из табельного пистолета отпугнуть зверя выстрелами в воздух. Как выяснилось позже, охотники на лосей шумом снегоходов потревожили его сон. К сожалению, инструкции предписывают уничтожать шатунов: через несколько дней мы свиделись с незваным гостем ещё раз — его тушу привезли в дивизион.

— Армия — школа жизни, которую лучше пройти заочно?

— До армии многие решения принимали за нас родители или педагоги. И только на службе ты включаешь мозги сам. Потому что нужно быстро и без подсказок ответить на вопрос: как вести себя с людьми, которых ты раньше никогда не видел? В армии ты становишься самостоятельнее в быту: если не умел заправлять койку, подшивать подворотничок или гладить форму — научат. И с точки зрения путешествий давайте взглянем. Многие мечтают на северное сияние посмотреть. Но когда приходит время отпуска, число желающих съездить в Заполярье стремится к нулю. Я и сам тоже сейчас вряд ли поехал бы туда за впечатлениями. А благодаря армии гештальт северного сияния закрыт.

Почти вчера

В отличие от Тарасова и Савилова, начальник смены ЦТОиР доменного цеха Алексей Лыбанев отдал свой долг Родине всего десять лет назад. 

Современность в рассказе Алексея сквозит в деталях: служил всего год, родственников на присягу собрали видеозвонком, так что мама смотрела на торжество прямо из дома. И даже по фотографиям видно, что пришла новая эпоха: вместо выцветших, нечётких кадров «Полароида» — торжество цифровых технологий. Кстати, возможность пользоваться в армии мобильным телефоном — тоже примета дня нынешнего.

Войска, в которых служил Алексей, и сами молоды: служба радиационной, химической и бактериологической защиты (РХБЗ) создана всего 30 лет назад.

— Кого ни спрошу из коллег-«старичков» — у всех в начале службы или учебка, или курс молодого бойца. У нас ничего такого: прямо со сборного пункта в Оренбурге «покупатель» привёз десяток новобранцев в часть возле посёлка Щучье Курганской области, откуда я и ушёл на дембель, — сравнивает Лыбанев. — Воинскую специальность «химик-биолог» мы получали прямо в процессе службы. Кроме стрелкового и холодного оружия — всегда на выходах костюмы химзащиты и счётчики Гейгера. Передвигались на учениях в специально оборудованных бронированных разведывательных дозорных машинах. Вторые полгода службы мне доверили её водить — у меня были права на грузовик, а вот первые полгода прошли в учёбе и караулах. В любую погоду поднимаешься на вышку и два часа, пока не сменят, смотришь, чтобы к складу никто не подобрался. Меня даже почётным нагрудным знаком «100 караулов» успели наградить.

Служба разделила мою жизнь надо и после. Когда кардиологи расслышали небольшие шумы в моём сердце и возник вопрос: «Может, пройти эту школу заочно?», отчим настоял: «Армия ему пригодится!». И как в воду глядел. Я стал более организованным, познакомился с интересными людьми. Рядом со мной служили ребята лет 23-26, окончившие вуз, а то и два. У одних в институтах не было военной кафедры, другие предпочли отслужить год рядовым, чем два лейтенантом. Общаясь с ними, я твёрдо решил: после армии—сразу в институт. Так что, спасибо армии за всё!

Фото: Вадима Мякшина и из семейных архивов Романа Тарасова, Вадима Савилова, Алексея Лыбанева.