Страницы истории: кто и как хранит память о мартеновском цехе Уральской Стали

В этом году мартеновский цех мог бы праздновать 65-ю годовщину со дня открытия.

С момента его остановки прошло уже десять лет. Но бывшие сотрудники подразделения верны традициям. Они всё так же ежегодно отмечают очередную годовщину. А о надёжном коллеге говорят — «как мартеновец».

В чём же секрет такой сплочённости?

— Сила — в людях, которые трудились там долгие годы. В нашем начальнике Викторе Калинушкине, который много лет стоял у руля и стал объединяющей силой для всех нас, — рассказал один из бывших руководителей цеха Виктор Баранчиков.

Кажется, всё верно. Но и харизматичных руководителей, и сложных производств на Уральской Стали хватает. Почему же мартен среди них всегда стоял особняком?

Шаг, ещё один

Трудовая книжка Виктора Баранчикова открывается записью, датированной 1977 годом: «Принят третьим подручным сталевара мартеновской печи мартеновского цеха».

— Нас было десять человек из Кузбасса — выпускников Сибирского металлургического института, которые приехали на ОХМК по распределению. Первое впечатление от Новотроицка — «город золотой». В начале октября в Сибири уже лежит снег, а здесь яркое солнце, высокое небо и желтеющие клёны и тополя, — вспоминал он. — Ещё удивило, что грязь на комбинате красного цвета. Мы-то в Кузбассе привыкли к серо-чёрной, в которой, кроме железа, всегда была угольная сажа. И мы между собой решили: тут-то почище будет — остаёмся!

На ОХМК тогда существовала практика: молодому специалисту дают год на то, чтобы вникнуть в процесс. А затем, если готов, — аттестация на должность мастера. Баранчиков продлил глубокое погружение в профессию, задержавшись на два года. А потом прошёл аттестацию и стал не мастером, а сталеваром седьмого разряда. С одной стороны — больше опыта, с другой — рациональный выбор: подручный запросто мог зарабатывать вдвое больше мастера.

Впрочем, руководящие должности от него не ушли, вплоть до должности заместителя начальника цеха. Обладатель «горячего стажа», а значит и права выхода на пенсию в 50 лет, из цеха не ушёл. Ещё больше десятка лет работал на разных должностях, занимался обучением персонала и доработкой рационализаторских предложений по усовершенствованию процесса выплавки стали.

Теория и практика

Баранчиков с работой новотроицкого мартена был знаком ещё до переезда в Новотроицк: в дипломной работе он рассматривал замену обычной мартеновской печи двухванным сталеплавильным агрегатом на примере ОХМК. К тому моменту здесь уже работала одна «двухваннка», и близкое соседство восьмой печи и двухванного сталеплавильного агрегата сильно затрудняло работу обеих.

— Диплом и был посвящён устранению этого недостатка: в случае строительства ещё одного агрегата я предлагал сделать холостой пролёт, который нужно добавить во время реконструкции. Профессор, мой наставник, одобрил предложение. А спустя несколько лет, когда я уже работал в Новотроицке, на ОХМК пошли этим путём: при реконструкции был создан холостой пролёт. Конечно, в основу ремонта легла не моя дипломная работа. Но всё равно было приятно осознавать, что я сработал на опережение, — отметил Баранчиков.

Постоянный поиск, стремление сделать лучше, серьёзные базовые знания, которые позволяли самостоятельно делать предварительные расчёты, — всё это отличало ведущих специалистов и руководителей мартена.

— Мы одними из первых в СССР смогли отсечь печной шлак. Для знакомства с этой разработкой приезжали к нам многие коллеги-металлурги. А идею в жизнь воплотил наш местный «кулибин» — Владимир Козлов, работавший старшим мастером теплотехнической службы. Суть предложения состояла в модернизации сталевыпускного жёлоба: в процессе выхода металла из печи шлак отсекался и попадал в шлаковую чашу, не загрязняя чистый металл.

А Баранчиков с коллегами, например, реализовал проект по увеличению ёмкости печи за счёт изъятия одного слоя огнеупоров пода (днища) печи. В результате удалось опустить сталевыпускное отверстие на 65 миллиметров — аккурат на толщину магнезитового кирпича. Как следствие, объём каждой плавки вырос на несколько десятков тонн.

— Идея проста только на первый взгляд, а на самом деле учесть нужно примерно всё… Хватит ли объёма сталеразливочного ковша? Насколько стойкой будет облегчённая футеровка? Вытянут ли более тяжёлые ковши краны? Над каждым работали узкие специалисты: высчитывали, высчитывали, высчитывали. И всё получилось! — поделился Баранчиков.

Сталь для «Авроры»

Виктор и сегодня легко оперирует цифрами и фактами, без запинки выговаривает аббревиатуры, за которыми не просто марки стали, а титанический труд всего коллектива мартеновцев:

— Весь комбинат получал премии за самую известную нашу марку стали — 17Г1СУ, низколегированную, с улучшенными свойствами. Эта сталь была самой востребованной при строительстве газопроводов.

Мартен выдавал и другие высококачественные марки стали. Например, 14ХГ2САФД применяли для изготовления шахтных стоек, удерживающих свод штрека. Ещё две легендарные марки — 10ХСНД и 15ХСНД — листовой металл для мостостроителей. Именно из этой стали делали реконструкцию крейсера «Аврора». Или марка 11ЮА — военного назначения, с относительно высокой долей алюминия.

— Мы могли сделать классную сталь даже из сырья среднего качества. Когда зашла речь о закрытии мартена, это был серьёзный аргумент «против». Но, во-первых, это было дороже аналогов. Во-вторых, свою роль сыграли экологические соображения. А самое главное, нельзя не признать: время мартенов всё же ушло, — отметил Баранчиков.

Продолжатели

О том, как обстоят дела на комбинате сегодня, Виктор Баранчиков узнаёт от сына Кирилла. Он главный специалист по электросталеплавильному производству и непрерывной разливке стали в дирекции по технологии и качеству Уральской Стали.

— Сейчас в ЭСПЦ такая сложная и мощная техника, о какой мы даже и не мечтали, — признал он. — Хотя было время, когда всерьёз задумывались об установке машины непрерывного литья заготовок на мартене — не сложилось.

Виктор Баранчиков уже несколько лет на заслуженном отдыхе. У него наконец-то появилось свободное время, которого так не хватало во время работы. Его он посвящает родным: с супругой Галиной занимаются дачей и внуками (их у Баранчиковых трое). Вместе с сыном строят дом.

— Летом мы вновь соберёмся мартеновским коллективом. Вы знаете, что на эти встречи люди прилетают из других городов России? Снимем турбазу. Повспоминаем. Знаете, наш цех был сердцем комбината. И оно продолжит биться, пока есть мы.

Может в этом и есть секрет мартеновского братства?