В преддверие годовщины Великой Победы вспоминаем мы солдат другой войны...

«Все теперь одному, только кажется мне – это я не вернулся из боя», – слыша эти строки Высоцкого, Михаил с годами все точнее понимает: это и о нем тоже. 

Праздничным майским утром 2015 года Миша листал недавно попавшую ему в руки книгу «Судьбы, опаленные войной» о земляках, прошедших горячие точки. Включенное на кухне радио транслировало праздничный концерт в честь 70-летия Великой Победы. «…Давай с тобою поменяемся судьбою, махнем не глядя, как на фронте говорят…», – долетело до его слуха.

В главе «Война в Северокавказских республиках» он нашел и свою фамилию. Всего несколько слов: «старшина, служил в ЧР в 1995 году». А  сколько событий вместили в себя эти скупые строчки!

Услужливая память вернула ветерана в студеный декабрь 1994 года. Выпускник Новотроицкого политехнического колледжа уходил в армию. До диплома, как было заведено, доучиться не дали. Начавшаяся война требовала постоянной подпитки: пушечного мяса, как выразился давным-давно то ли циничный политик, то ли такой же генерал. Так у 18-летних ребят на полгода раньше закончилась спокойная гражданская жизнь. А тут еще прошла инициатива министра обороны Павла Грачёва по увеличению срока службы с полутора до двух лет. Закон, принятый Думой, и соответствующий указ президента не были напечатаны в прессе. Закон не должен был работать, так как не вступил в силу и по существу не являлся законом. Но кто в то время обращал на это внимание! Те годы не зря назвали потом лихими 90-ми.

Парень попал в Тоцкую дивизию. Первые впечатления от службы в армии, мягко говоря, не впечатлили Михаила. Уж больно много встало в строй призывников с дефектами: плохим зрением, недобором веса, признаками умственных отклонений. Приезжавшие в Тоцкое на церемонию присяги родители и младший брат Артем были поражены и говорили потом, что им было больно и страшно смотреть на многих новобранцев.

Бичом армии продолжали оставаться неуставные взаимоотношения, дедовщина. Очень тяжело поначалу приходилось тем, кто ценил свое достоинство, болезненно относился к несправедливости и твердо намеревался противостоять этим жестоким «традициям». Михаил был из их числа. Отношения «дедов» и первогодков никогда не были теплыми, постоянные разборки, бывало, заканчивались рукопашной. Но армия это еще и способ найти верного товарища, им для Михаила стал Виталий Белицкий, призвавшийся на год раньше. Он стал тем щитом, который прикрывал Михаила в конфликтах с «дедами».

Понемногу солдат осваивался, привыкал к армейскому укладу, сдружился с ребятами. Очень теплые отношения завязались с Виталием Зайфертом. У обоих немецкие корни, на гражданке жили в соседних городах: Виталий – в Орске, Миша – в Новотроицке. Вскоре их с группой таких же новобранцев отправили в Бузулук, в «учебку», получать военную специальность артиллеристов-топгеодезистов. Прошел почти год со дня призыва. В третий раз приехала мама. Вместе с Михаилом отпускали в увольнение и Виталия.

Командир части хвалил Михаила, говорил, что он ответственный, организованный, исполнительный, пресекает дедовщину, опекает новобранцев. Неожиданно командир предложил:

— Поедешь в отпуск? Прямо сейчас оформим документы и уедешь с мамой…

Почти не задумываясь, он ответил:

— Нет, я хочу попозже, к Новому году.

Командир не стал говорить, что этому желанию не суждено сбыться. Уже пришел приказ об отправке части ребят в зону вооруженного конфликта в Чеченскую республику. Стоявший рядом Виталий попросил:

— Разрешите я поменяюсь отпуском с Мишей?

Командир части не возражал, и счастливый Виталий побежал оформляться.
Война в Чеченской республике разгоралась не на шутку. Через полмесяца Михаил позвонил родителям из Самары и сообщил, что их везут на юг... 

Долго-долго, или так просто показалось, от сына не было ни строчки. Наконец пришло письмо, что он жив, здоров и ждет весточки из родного дома. Родители моментально написали несколько писем, чтобы поддержать боевой дух Михаила. Но от него шли тревожные письма с вопросами: «Почему не пишете, не отвечаете? Что случилось?». Так в безответных попытках переписки прошло несколько месяцев, которые он и его родные не забудут никогда... Эх, почта полевая.

Честно отвоевав месяц, возвратился в часть, сразу же оформил отпуск и поехал домой. Отпуск, как, впрочем, всё хорошее в жизни, пролетел мгновенно.

Сойдя с поезда на станции Тоцкое, Миша увидел у стоявшего под погрузкой эшелона Виталия Зайферта. Тот подбежал к нему, друзья обнялись:

— Миша, моя очередь, я еду в Чечню.

До отхода эшелона они говорили, говорили и не могли остановиться. Эта встреча друзей стала последней. Потянулись армейские будни, и в один из таких одинаковых дней Михаила вызвал командир части, сообщив о гибели друга. И предложил поехать сопровождающим «груза 200». Миша, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не разрыдаться прямо в кабинете, честно сказал командиру:

— Нет, я не могу, это выше моих сил...

Выйдя от командира, долго не мог прийти в себя. Он понимал, что теперь у него всегда будет чувство вины за то, что не ему достался роковой патрон в русской рулетке под названием «война». Заканчивался срок службы. В четвертый раз приехала в Тоцкое мама. Ребят, которых торжественно провожали после службы домой, было немного. Командование части особо отмечало двух военнослужащих, одним из них был Михаил, уже старшина срочной службы. Гордая за сына мама навсегда запомнила слова командира:

— Если бы все солдаты-срочники были такими, как ваш Михаил, то нам, командирам, нечего было бы делать.

Уезжал на гражданку Миша вместе с мамой, которая не в силах была оставить его в части даже на один денек.

Все это вспомнилось Михаилу Александровичу в мае 2015 года. «…Давай с тобою поменяемся судьбою, махнем не глядя, как на фронте говорят…». А не поменялись ли мы с Виталием судьбами, как в песне? Или ничего бы не изменилось, не откажись я тогда от отпуска? Предопределено ли всё свыше или мы сами хозяева своей судьбы? На эти и многие другие вопросы он будет искать ответы всю жизнь. Но два ответа он знал точно. Первый: родители не перенесли бы его гибели – перед глазами стояли похороны матери Виталия, сгоревшей от горя за какой-то год. Второй: обладай Михаил провидческим даром, он никогда не отпустил бы друга на войну одного.